Что вы почерпнули из собственного исследования? Какой для вас была главная ценность проекта?

“Я стал понимать, что каких-то именитых родственников у меня не было – одни крестьяне, очень мало грамотных.

Я понял, что вот она – эта деревня, откуда мы выросли, откуда выросла моя мама, насколько большой скачок она сделала, создав условия для меня, для моей сестры, выдернув меня из какой-то там глухой деревни… Потому что я, по большому счету, мог до сих пор там оставаться. Тем не менее – я здесь, в Москве, веду собственный бизнес, путешествую по всему миру. То есть с точки зрения того, как поколениями мы жили в каком-то глухом просто захолустье, и вот так вот – раз, и буквально за одно поколение происходит настолько сильная трансформация… Это прям невероятно круто! Но, с другой стороны, поднимает передо мной вопросы может быть следующего порядка, то есть, если задача моей мамы была перевезти нас оттуда, то какая же задача передо мной сейчас, как перед хранителем рода?”.

Что вам дало ваше исследование?

“За последние там два года у меня действительно очень сильно изменилось отношение к семье. Семья для меня — это тыл и большой источник энергии, есть это один из основных мотиваторов для какой-то внутренней работы, для изменений”.

Какие эмоции вы испытали на презентации результатов проекта?

“На презентации одними из главных были чувство вины и удивления. Я не ожидал, что так много всего можно раскрыть. И когда я слышу от незнакомых людей, которые мне начинают рассказывать историю моей семьи, и я понимаю, что незнакомые люди знают о моей семье больше, чем я - это, конечно… ну это немножечко болезненно, потому что я же должен это знать, а тут получается, что мне незнакомые люди рассказывают про то, как у меня было в семье. А с другой стороны — это прикольно.

Прикольно, потому что сам сейчас я занимаюсь бизнесом, и из-за своей рутины у меня нет времени заниматься каким-то там детальным расследованием в архивах, когда есть профессионалы, которые могут этим заняться, а потом выдать тебе в сухом остатке, это круто”.

Думали ли вы раньше, что можно найти настолько глубокие сведения о своей семье?

“У меня было легкое недоверие к продукту на первом этапе. Деньги вроде бы платишь существенные, а насколько реальны вот эти исследования, которые проходят? Это же для нас не видно, это же остается где-то там за закрытыми дверями, но в процессе работы это недоверие ушло. Я просто увидел, что команда действительно ездила в архивы – Тобольской губернии, в архив Тюмени, в архив Тулы. То есть, когда мы обсуждаем там фотографии, снятые с реальных архивных документов, когда реально запрашиваются справки в архивах, понятно, что недоверие уходит. Видно большой объем проделанной работы. Видно, что общались с огромным количеством родственников”.