Новые горизонты коммерческой генеалогии. Личный опыт и всероссийские примеры

Какое направление коммерческая генеалогия может избрать для дальнейшего развития и почему нужно привлекать внимание к проблемам архивов расказывает

Виталий Семёнов

Историк, генеалог

Всем привет!

Моя уникальная специфика, во-первых, состоит в том, что я работаю с языками. Знаю 7 языков, в том числе, как оказалось, самый нужный - украинский. Вот почему я до сих пор езжу и в Украину, и на территорию ДНР, и в Крым. И меня везде пускают! На самом деле секрет очень прост. Когда вы заезжаете в Украину, начинаете говорить на украинском, то все украинские пограничники сбегаются смотреть, как москвич говорит по украински. И меня все пропускают. Поэтому это очень полезно.

Второй момент. Я езжу везде. То есть, у меня нет такой территории, с которой я не работаю. Если это заказ в Сирии, в Израиле, в Южной Осетии - платите бабки, я поеду и найду. Но известен я стал не из-за этого. Известен я стал из-за того, что я занимаюсь, как тут некоторые говорят неправильно, борьбой с архивами. Я не борюсь с архивами! Я борюсь за архивы.

Что это значит и как так получилось?

Десять лет в коммерческой генеалогии я вижу людей, со многими из которых я работал. И я хотел бы предположить, как бизнес будет развиваться в ближайшие пять лет. И это непосредственно связано с темой архивной правозащиты. То есть, мы берем срок 2019 и 2024, еще пять лет. Почему я могу про это говорить? Потому что, с одной стороны, я занимаюсь архивной правозащитой, с другой стороны - я коммерческий генеалог. Я только за счет этого и живу. И на протяжении десяти лет я слышу две главные фейк-цели, которые говорят люди, которые приходят в коммерческую генеалогию. Они с абсолютно серьезным лицом, что в 2011 г., что сейчас, говорят две задачи, которых они никогда не добьются. Это совершенно точно.

Что же это за цели, которые ставит коммерческая генеалогия?

Первое: я построю федеральную сеть. То есть будет некое такое огромный Макдональдс генеалогический. и все будут заказывать только ему. Забудьте об этом, этого никогда в жизни не будет! Почему? Не просто потому, что кто-то недостаточно умный. Не поэтому. Крупнейшие генеалогические страны с самым большим оборотом в генеалогическом бизнесе - США и Франция. И там тоже нет никакого генеалогического Макдональдса, нет единой компании. Тоже сеть маленьких компаний, одна крупнее - другая больше. Вы скажете мормоны. Но мормоны это церковь. Это все равно что упрекать евреев, что они лучше всего готовят мацу, понимаете? Поэтому у мормонов генеалогия - часть их религии. Это не бизнес, они просто это смогли монетизировать.
Вторая фейк-цель, которую я слышал: мы предложим клиентам что-то новое. На самом деле если посмотреть даже здесь и посмотреть то, что представлено в Солт-Лейк-Сити, то разница только в масштабе. На самом деле, в коммерческом рынке мы фактически все уже научились предлагать. Хотите такое-то древо, хотите там что угодно, обучающие курсы. То есть, фактически рынок представляет сейчас все. Что-то уже экстремально новое изобрести невозможно сейчас в коммерческой генеалогии. Так в чем же остался актив, на котором те, кто будут действовать на рынке в ближайшие пять лет смогут продвинуться и построить что-то экстремально новое?

Вот об этом я и хочу сейчас поговорить. Секрет, на мой взгляд, прост. Мое утверждение состоит вот в чем: единственная штука, с которой по сути никто не работал состоит в том, что архивы России, если взять их как некую единую базу, - это недооцененный актив.

Что это значит?

Я встречал такие цифры, что стоимость всех документов, которые хранятся во всех архивах России в два раза превышает золотой запас России. То есть, это четыре тысячи тонн золота. Скажите, вы когда-нибудь чувствовали, что государство относится к архивам так, как будто это четыре тысячи тонн золота? Кто? Нет, не чувствуете. А вам никогда не задавали вопрос, почему? Почему так происходит? Нет. А это самый главный секрет кибальчиша, почему так происходит. На самом деле, это далеко-далеко не случайно. Попытаюсь это объяснить.

Стоимость архивов - это, условно сейчас мы говорим:

стоимость актива
совокупность того, насколько часто они употребляются в СМИ. Потому что, если мы видим, что вещь какая-то очень популярная, часто в СМИ, в общественном пространстве, в интернете - рядом с ней крутятся деньги.

Конечно, вы тут можете предложить кучу всяких "но". Но давайте остановимся на этом. Про архивы пишут достаточно редко, про архивы пишут нудно. И следующий момент: мы чаще всего слышим рядом со словом "архивы" слово "бедный". Недофинансирование, бедный, при таких деньгах скажите спасибо, что мы еще работаем и так далее. И это связано вот почему. Если взять архивы как актив, то с этим активом, как на любом трейдерском рынке есть те, кто работает на повышение актива (то есть быки) и те, кто работает на понижение актива (это медведи).

Скажите, как вы думаете, а Росархив - это медведь или бык?

Правильно, гениально, рядом с нами сидят будущие звезды коммерческой генеалогии. Весь секрет кибальчиша состоит вот в чем. Самые главные люди, которые отвечают в России за архивы - это принципиально медведи. Они сознательно работают на понижение стоимости актива. Еще бы вы догадались, зачем они это делают. Давайте посмотрим на человека, который является главным быком архивного мира России - Артизова. Он работает на то, чтобы никто не понял, насколько ценны архивы России. Никто не догадался зачем он это делает?

К чему приводит повышение стоимости актива?

Повышение стоимости актива всегда приводит к новой кадровой политике. Как только появляются деньги, происходит кадровая замена на всех уровнях. На уровне образования, на уровне сотрудников. Приходят новые правила - это никому не нужно. Выгодно говорить, что архивы бедные. "Скажите спасибо что мы работаем", потому что это сохраняет существующую систему.

Даже когда Росархиву дают деньги, он не умеет их тратить. Счетная палата буквально совсем свежим расследованием выяснила, что архив не смог потратить деньги, выделенные на архивное дело в рамках программы Культура России. Не случайно, на мой взгляд. Собственно, почему важно работать с низким активом? Почему низкий актив это тоже важно для современного руководства? Повышение стоимости актива, то есть повышение стоимости архивов, ведет к обновлению сферы. Удержание или понижение ведет к консервации и к статусу кво. То есть чем меньше газеты и журналы пишут про архивы, тем кадровый состав дольше останется при делах, ничего не будет меняться.

итак вы скажете. какая же неблагодарная свинья. ну а как же эти знаменитые проекты, например, ОБД Мемориал, Первая Мировая война. Я думаю, многие нашли своих родственников там. Ребята, читайте лучше, посмотрите кто является куратором проекта? Видите, там такой сидит очень умный человек - господин Таранов. Как и я владеет польским языком. Во многом благодаря этому человеку эти проекты осуществляются. Где здесь написан Росархив, где он здесь? Авторы проекта выражают особую благодарность Росархиву, но это не куратор проекта. Росархив не является инициатором ни одного масштабного проекта в России сегодня. Потому что это повысит стоимость актива, привлечет внимание прессы. Ну а дальше я уже говорил.

Коммерческая генеалогия в 2012 г. и сегодня.

Смотрим дальше. Вы можете сказать, что у меня профессиональная коррозия: я постоянно ругаюсь с архивами, за архивы и поэтому вижу мир так, как я его вижу. Давайте сравним, как выделил бизнес в 2012 году. Коммерческая генеалогия, 2012 год:

все богатые, счастливые. нет судебных процессов, связанных с архивами. Первый процесс Галиничева - это как раз конец 2012 года, если я не ошибаюсь.
80% заказов по Украине и Беларуси осуществляют российские генеалоги. Фактически, коммерческой генеалогии в Украине тогда не было.
Генеалогов-бизнесменов не более ста человек. Я имею в виду тех, кто просто полностью зависит именно от денег от коммерческой генеалогии.

Наступил 2019 й год. Как поменялась картинка?

Минимум 500 человек - прирост в пять раз! Это только те, кто живет за счет коммерческой генеалогии.
Дальше пошли жалобы и судебные процессы, связанные с архивным делом. Это теперь постоянно. Последняя серия из-за копирования, связанная с тем, что все научились писать жалобы. Мы все научились писать, добиваться своего или не добиваться своего. Но уже никого это не шокирует, понимаете?
Полностью отпал рынок Украины. Туда сейчас ездят только два мужчины: это я и Полей. Ему больше 55 лет, поэтому он спокойно проезжает, а я просто владею украинским. Частично отпал рынок Белоруссии, там тоже появились профессиональные генеалоги.

Рынок сужается, количество людей растет. К чему это ведет? К повышению конкуренции. Нужно искать что-то новое, об этом речь. Давайте посмотрим, умнейшие люди, между прочим, реагируют на это. Вот посмотрите, Артем Маратканов - это главный капиталист российской генеалогии человек который заявлял (он тоже любит хайп, тоже как и я любит):

"Я за 20 тысяч рублей в час даже консультировать не буду"

Я консультируют за три тысячи рублей в час, но Артем Маратканов не будет. И этот капиталист, внимание! Смотрите, что он делает: делает некоммерческий проект "Семейная история". Чувствует конъюнктуру Артем Маратканов, надо сказать, да?

Как Коммерческая генеалогия связана с ГЕНТЕХом?

Смотрим других представителей большой тройки московской. Кто это? Виктория Салтыкова, казалось бы, тоже предприниматель, бизнесмен, бизнес молодость, все дела. Но вместе с тем где мы сейчас с вами находимся? Можно ли это назвать чисто бизнес-проектом? Рассчитывает ли Виктория Салтыкова, что вы все станете клиентами Проекта Жизнь? Нет. Потому что Виктория Салтыкова работает, сама того не зная, именно на этом поле. Тоже повышение стоимости актива, повышение значимости архивов в жизни каждого. Это чувствуют все, кто думает.

Действуем дальше. Мнение Росархива уже никому не интересно: они так сейчас нас посылали, что сейчас уже никто их не спрашивает. Понимаете, это как неуловимый Джо, которого никому не нужно поймать. и я сейчас ищу погребальные венки. Они как бы мне нужны не постоянно, а просто "поюзать". Я объясняю: потому что 25-го я делаю митинг-пикет в Москве и я хочу устроить похороны архива РАН. Если кто не в курсе, он закрылся. И принести туда венки с ленточками от Росархива, от Министерства образования. Как вы понимаете, после этого пикета они мне не нужны, и мне не хотелось бы терять деньги. Поэтому я что хочу сказать. Происходят страшные вещи: из-за той самой невысокой стоимости стоимости актива архивы реально закрываются. Фонды реально гниют, и исправить это можем только мы. В архиве РАН хранятся документы 300 летней давности, видите что происходит?

Коммерческая генеалогия и политизация.

Последняя вещь, которую обязательно нужно всем научиться играть, кто будет на рынке ближайшие пять лет - это политизация. Не бойтесь этого слова. Сейчас в России все - политика. И если вы хотите, чтобы газеты и журналы писали про события, связанные с архивами, вы не должны писать им что гниют метрические книги, ревизские сказки. Они нафиг никому не нужны! Они не нужны журналистам, они не знают, потому что у них 500 сюжетов в день! Вы должны задеть в них острую ноту. Каким образом? Метрические книги это же кодекс национальной идентификации, гниет в настоящий момент. Вот тогда они вам ответят.

Как команда 29 или 28, не помню как они называются. Они сами по себе уже политические ребята, прекрасно умеют играть на поле политизации. Хотите прославиться в коммерческой генеалогии в ближайшее время? Научитесь не бояться политизации темы. Политизация - это главное слово до 2024 года.

Фейк-проекты - тоже то, с чем нам придется связаться. Есть такая прекрасная девушка из Воронежской области Ольга Амельченкова, которая решила всех научить писать запросы в архив. Люди не умеют, люди не умеют писать запросы в архив... А то что они потом попадут (эти запросы) трем замордованным женщинам, которые не роботы? Они могут ответить на пять запросов в день и не могут ответить на 50 запросов в день. Это ее не волнует, конечно. Потому что она свой проект осуществит, станет кем-то более высоким в политической иерархии. А архивы останутся забитыми этими самыми фейк-запросами ненужными.

На этом поле будет играть вся коммерческая генеалогия?

Поэтому на этом поле будут играть все. На этом поле будут играть генеалоги, и те, кому действительно важны архивы, и те, которые плевать на них хотели, как мы видим в данном случае. Единственное средство повысить стоимость архивов - научиться политизировать проблему архивов. В хорошем смысле слова политизировать.

Ваш актив и известность в том, чтобы стать домовым той проблемы, которую вы выбрали и решение которой вы добились. Домовым - это значит что вашим... Как в Омске, секретный фонд 18 века. Действительно есть такая штука, вот я их мучаю уже пять лет и они постепенно его открывают. Выбрали проблему гнилого архангельского архива, нижегородского архива, в котором течет крыша, и используете это как игру мышления. Mind game, как "Что? Где? Когда?". Как перехитрить их, как сделать так, чтобы это превратилось в шоу? И тогда вам удастся победить.

Никогда не действуйте напрямую. Если вы напишете "вы знаете, в нижегородском архиве течет крыша" это никому не важно - всем плевать. Придумайте, как это сделать так, чтобы там починили крышу. И это то поле, на котором вы соберете в интернете и в поле коммерческой генеалогии в 150 раз больше лайков, чем если вы будете искать клиентов напрямую. Собственно вот все что мы о чем я вам хотел сказать.

Будем рады встретить вас на ГЕНТЕХе в 2020 году, чтобы посмотреть, как развивается коммерческая генеалогия!